Массовое переселение с конца XIX века российских крестьян «для развития производительных сил национальных окраин» стало не главной, но одной из косвенных причин, спровоцировавших голодоморы в Казахстане в 1921-1922 и 1932-1933 годах. Голод 30-х годов прошлого века, который замалчивался советскими СМИ, тем не менее, достаточно хорошо исследован.

Комиссия Верховного Совета Казахской ССР, куда входили видные учёные, историки и юристы во главе с известным историком, академиком Манашем Козыбаевым, назвала в 1990 году тот голодомор геноцидом казахского народа. По её оценкам, тогда погибло 2,2 млн человек, из них 1,75 млн – казахи. За границу в те годы, спасаясь от голода, ушли примерно 1,13 млн.

– А вот голод 1921-1923 годов долгое время не был объектом специального научного исследования, хотя, в отличие от голода 30-х, мировая общественность знала о нём, – говорит занимающаяся исследованием этого «белого пятна» отечественной истории доктор исторических наук Айжан Капаева. – Скрыть его масштабы было невозможно: голод охватил Поволжье, Урал, Башкирию, Западную Сибирь и почти весь Казахстан. У нас пострадали 5 губерний из 7 имевшихся: Оренбургская, входившая тогда в состав КАССР, Актюбинская, Уральская, Кустанайская, Букеевский и Адаевский уезды.

1921-1922 годы, по словам Айжан Капаевой, это условное обозначение хронологических рамок голода тех лет в казахской степи, унесшего жизни примерно миллиона человек.

– Документы свидетельствуют о том, что он начался уже в 1916-1918 годах, и охватил весь Туркестанский край, особенно пострадал Аулие-Атинский уезд, – сообщила историк. – В газете «Дальневосточное обозрение» (№ 39 от 17 апреля 1919 г.) отмечалось, что «продовольственный вопрос среди киргизского населения поражает своей кошмарностью». «Киргизы вымирают от голода почти по всей киргизской территории. Много умирает детей и стариков. Нет волостей, где не голодали бы», – говорил, сообщая об ужасах голода на земском собрании в Омске 26 марта 1919 года, представитель киргизского (казахского) населения.

Акмолинская уездная комиссия по оказанию помощи голодающим и протоколы заседания комиссии помощи голодающим (Государственный архив Астаны) свидетельствуют о голоде в Акмолинской области, охватившем весь регион в 1924 году. Одним из тех, кто 26 ноября 1917 года на IV-м общемусульманском съезде забил тревогу о том, что Туркестанский край охвачен страшным голодом, был Мустафа Шокай. Он заявил, что смертность здесь растёт с каждым днём, имеются беженцы, скитающиеся между степью и городом. Позже в своей статье «Правда о Туркестане», опубликованной в газете «Вольный горец», он написал о том, что от голода казахи покидают свои аулы и вереницами стекаются в город, но туда их не впускает военный кордон. Вместо того, чтобы накормить умирающих от голода, их насильно выталкивают за пределы городов.

В 1918 году большевики начали вводить жесткую продовольственную диктатуру, реализуемую через вооруженное насилие и реквизиции. С начала 1919 года эта система, трансформированная в продовольственную разверстку, стала главной причиной голода, продолжавшегося до середины 1925 года.

– Они вводились по всей стране без учета особенностей разных регионов – природно-климатических и социально-экономических условий, а в Казахстане в это время хозяйства были полукочевые и оседло-земледельческие, но основу составляли все же кочевые скотоводческие.

Ещё одна причина голода в степи – массовое переселение с конца XIX века российских крестьян якобы с целью развития производительных сил национальных окраин, а на самом деле, утверждает историк – с вопиющими нарушениями прав коренного населения. Казахи лишались, во-первых, своих исконных земель, на которые заселялись переселенцы из центральных регионов России; во-вторых – скота, который не мог содержаться в ограниченном пространстве аула.

Согласно исследованиям, проведенным казахстанским демографом, доктором исторических наук Александром Алексеенко, всего с 1896 по 1914 годы в Казахстан было переселено свыше двух миллионов человек из центральных районов России. При этом пришлое население наделялось не просто земельными участками, а лучшей землей по берегам водоемов – рек и озер. Известный казахстанский историк Бахыт Сужиков в своих исследованиях пришел к выводу о том, что «русскими колонистами была присвоена большая часть казахских угодий в масштабах 94 млн. акров земли, а местное население было изгнано на скудные пустынные пространства. Если столетие тому назад средняя казахская семья имела во владении 150 животных, то к 1914 году в хозяйстве находилось менее 15-ти голов».

Декрет Совнаркома КАССР (Киргизская автономная Советская Социалистическая республика) от 17 ноября 1920 года о прекращении всякой крестьянской колонизации казахских земель до окончательного землеустройства коренного населения, а также ранее прибывших переселенцев, не имел никаких положительных последствий. Придя к власти, большевики продолжили политику царского самодержавия по освоению якобы «пустующих земель» Урала, Казахстана, Сибири, придерживаясь концепции их «ничейности».

– Но с учетом традиционного хозяйства казахов – кочевого скотоводства – говорить о «ничейной» земле или же о «земельных излишках» было, по меньшей мере, бессмысленно, – утверждает Айжан Капаева. – Земли никогда не пустовали, кочевое скотоводство было единственно приемлемой формой хозяйствования в условиях резко континентального климата и степного засушливого ландшафта. Скотоводство предполагало сезонное кочевание по степи, чтобы содержать табуны лошадей, являвшихся основным источником жизнедеятельности коренного населения. При этом пути кочевания были строго распределены между родами и не пересекались между собой.

Придя к власти, большевики с первых же дней начали радикальные преобразования в сельском хозяйстве казахов, прибегая с насильственной седентаризации (оседлости) и разрушению традиционной структуры хозяйствования. Власть рассматривала кочевничество как архаическое, отсталое, малопродуктивное хозяйство, требующее незамедлительных «революционных мер». И как следствие – казахам запретили кочевать традиционными путями, так как вся земля перешла в собственность Советов.

Раньше при неблагоприятных погодных условиях – засухе или ранних заморозках – скот перегонялся на более благоприятные по атмосферным показателям районы. После установления советской власти возможность «бороться» с засухой и джутами, сопровождавшими скотовода на протяжении всей его жизни, была утеряна. Уменьшение пастбищ привело к уменьшению скота, а вскоре – к почти поголовному его истреблению (90-95%).

– Эта одно из страшных последствий голода 1921-1922 годов, – считает Айжан Капаева. – Другое – очередной наплыв переселенцев из России. В те годы он достиг огромных размеров, под реальной угрозой оказалось обеспечение коренного населения землей. 14 июля 1922 года на III сессии ЦИК КАССР вновь поднимается вопрос о запрещении всякой колонизации территории республики.

Первые сведения о голоде 20 годов и его причинах освещались свидетелями этой трагедии, а также партийными функционерами и общественными деятелями, работавшими в различных организациях по ликвидации голода «по горячим следам». Так, в газете «Правда» 21 июля 1921 года опубликовано воззвание ЦК РКП(б) ко всем членам партии, в котором причинами голода называется «вся прошлая история»: «Бедствие, постигшее страну Советов, является результатом не только засухи этого года, оно подготовлено и обусловлено всей нашей историей, отсталостью нашего сельского хозяйства, неорганизованностью его, низким уровнем сельскохозяйственных знаний, низкой техникой, отсталыми формами севооборота; оно усилено результатами войны и блокады, не прекращающейся борьбой против нас помещиков, капиталистов и их слуг».

В воззвании абсолютно верно отражены почти все причины, за исключением одной – политики советской власти в отношении крестьянства, «политики военного коммунизма», непомерных размеров продразверстки, «мясного налога» в казахских степях, лишившего казахов единственного источника существования.

Экономисты – аграрники отмечали, что неурожай сам по себе не мог стать главной причиной голодной катастрофы 20 годов. Низкие показатели урожая встречались и раньше, однако таких страшных последствий не было. Голод, считали они, был следствием отсталости сельскохозяйственного производства, усугубленный 1-ой мировой и гражданской войнами. По мнению впоследствии репрессированного экономиста Николая Кондратьева, голод был результатом непродуманной продовольственной и земельной политики советской власти. Основной причиной голода 20 годов являлась политика «военного коммунизма», проводившаяся в стране. Её ведущим звеном была продразверстка, в результате которой у населения изымалось все подчистую силовыми методами – конфискацией и реквизицией. К концу 1920 года продразверстка была распространена практически на все виды продовольствия, а на «мясную» в скотоводческих районах ещё раньше – в начале года.